25. BVerfGE 101, 361

25. BVerfGE 101, 361

(Caroline v. Monaco / Каролина, принцесса Монако)

Федеральный Конституционный Суд

– Пресс-служба –

Сообщение для печати № 140/1999 от 15 декабря 1999 г.

Решение от 15 декабря 1999 г.

— 1 BvR 653/96 –

Конституционная жалоба Каролины, принцессы Монако,

подлежит удовлетворению в части

Первый Сенат Федерального Конституционного Суда решил по ре­зультатам устного слушания от 9 ноября 1999 г.:

1.  В отношении трех фотографий в журнале «Бунте» (Bunte), на кото­рых заявительница жалобы запечатлена со своими детьми, конституци­онная жалоба подлежит удовлетворению. В этом смысле Федеральный Верховный Суд не учел влияния ст. 6 Основного закона (защита семьи, права родителей), усиливающего значение общих личных прав (абз. 1 ст. 2 во взаимосвязи со абз. 1 ст. 1 Основного закона).

В этой части дело возвращается в Федеральный Верховный Суд на по­вторное рассмотрение.

2. Относительно остальных пяти фотографий конституционная жа­лоба не подлежит удовлетворению.

I.

Конституционная жалоба касается публикации фотографий из повсе­дневной и частной жизни публичных фигур.

В издаваемом компанией Бурда ГмбХ журнале «Бунте» (Bunte) в авгу­сте 1993 г. были опубликованы, в том числе, и следующие фотографии:

1.  Фотография заявительницы жалобы с двумя ее детьми
2.  Фотография заявительницы жалобы вместе с дочерью в каноэ
3.  Фотография заявительницы жалобы с ее сыном Пьером и другими людьми
4.  Фотография заявительницы жалобы верхом на лошади
5.  Фотография, запечатлевшая заявительницу жалобы с плетеной сумкой через плечо по дороге на рынок
6.  Фотография заявительницы жалобы в ресторане вместе с другими людьми
7.  Фотография, запечатлевшая заявительницу жалобы одну на про­селочной дороге на велосипеде
8.  Последняя фотография запечатлела заявительницу жалобы вместе со спутницей на рынке

Заявительница жалобы подала иск о прекращении публикации, в част­ности, указанных фотографий. В последней инстанции Федеральный Верховный Суд отклонил иск (Решение от 19 декабря 1995 г.). В качестве обоснования суд указал, в частности, что фотографии не затрагивают защищенную частную жизнь заявительницы жалобы. Заявительница жалобы в данных случаях находилась в общественном месте и стала тем самым частью общественности.

В своей конституционной жалобе заявительница указала на наруше­ние абз. 1 ст. 2 во взаимосвязи с абз. 1 ст. 1 Основного закона, в частности право на собственное изображение и право на уважение частной жизни.

II.

Первый Сенат признал право заявительницы жалобы в той мере, в ка­кой речь идет о тех трех фотографиях, где она изображена вместе с деть­ми. В остальной части конституционная жалоба подлежит отклонению.

В обосновании решения указано следующее:

1. Конституционно-правовой критерий

Право на публикацию фотографий, изображающих лиц в частных или повседневных ситуациях, основано на праве на собственное изо­бражение и гарантии частной жизни, конкретизирующих всеобщие личные права.

а) Относительно права на собственное изображение не имеет зна­чения, отображают ли фотографии человека в частных или публичных ситуациях. Потребность в защите вытекает, в первую очередь, из воз­можности отделить образ человека в определенной ситуации от него, зафиксировать его как данные и воспроизводить в любое время перед неограниченным кругом лиц. Данная возможность еще более возросла ввиду прогресса техники съемок, которая позволяет снимать с далекого расстояния, даже с расстояния спутника и при плохом освещении.

б) Защита частной жизни распространяется и на некоторую простран­ственную область, в которой человек может прийти в себя, расслабиться или вести себя непринужденно. У него должна быть возможность быть свободным от общественного наблюдения и навязанного им самокон­троля, хотя он может и не вести себя иначе, чем ведет себя в обществе. Если бы не было подобных уединенных мест, на человека накладыва­лись бы чрезмерные психические нагрузки, потому что он непрерывно был бы вынужден следить за своим поведением и за тем, как оно воспри­нимается другими. Ему не хватало бы периода уединения и восстановле­ния, необходимого для развития личности, и без которого развитие бы страдало. Это относится и к публичным личностям.

Защита не ограничивается домашним пространством. Более того, по общему правилу, у человека должна быть возможность свободно дви­гаться без наблюдения также на свободной, хотя уединенной природе или в местах, явно огражденных от широкой публики. Это относится именно к тем техникам съемки, которые преодолевают пространственную изо­ляцию незаметным для затронутого человека образом.

Границы защищенной частной сферы жизни за пределами дома не­возможно определить ни в общем, ни в абстрактном виде. Решающим является то, находит или создает ли человек ситуацию, при которой он обоснованно и тем самым явно для третьих лиц может исходить из того, что не находится под наблюдением общественности.

Согласно этому места, в которых человек находится среди большо­го количества людей, не подпадают под охрану частной жизни. Человек и не может превратить подобные места в свою личную сферу даже путем поведения, обычно не свойственного ему в обществе. Не его поведение создает частное пространство, а объективные обстоятельства на месте в соответствующее время. Защита также не действует, если кто-то, на­пример в результате заключения эксклюзивных договоров, делает свои частные дела достоянием общественности. В таком случае затронутый че­ловек не может одновременно ссылаться на защиту частной сферы жизни, отделенной от публичной. Поэтому ожидание того, что общество лишь ограничено или вообще не принимает к сведению дела и способы пове­дения в рамках сферы, необходимой для уединения, должно выражаться в соответствии с ситуацией и последовательным образом.

Если затронуты дети, область, в которой они могут развиваться, ощу­щая себя защищенными от общественного наблюдения, должна защи­щаться сильнее, чем у взрослых. Потому как дети нуждаются в особой защите, так как должны еще развиваться как самостоятельно и ответ­ственно действующие личности. Так как за личностное развитие детей в первую очередь отвечают родители, то и специфически родительское обращение с детьми принципиально подпадает в сферу защиты согласно абз. 1 ст. 2 во взаимосвязи с абз. 1 ст. 1 Основного закона. Охранительное действие общих личных прав усиливается благодаря абз. 1 и 2 ст. 6 Основ­ного закона, которые обязывают государство обеспечить условия жизни ребенка, необходимые для его здорового взросления. Каковы отдельные последствия усиления защиты личности, нельзя определить ни в общем, ни абстрактно. Однако этой потребности в защите будет всегда не хватать, если родители со своими детьми осознанно обращаются к общественно­сти. В остальном защита общих личных прав в пользу особых отношений между родителями и детьми может действовать и там, где отсутствуют условия для изоляции от общества.

в)        При толковании положений права на собственное изображение (§ 22, 23 Закона об авторских правах на произведения искусства) наряду с общими личными правами следует также учесть свободу печати (предл. 2 абз. 1 ст. 5 Основного закона).

Преследуемая свободой печати цель свободного личного и публич­ного формирования мнения не ограничивается политической сферой и информационными мерами. Формирование общественного мнения и развлечение не являются противоположностями. Развлекательные материалы также играют важную роль в формировании общественного мнения. Они могут передавать образы реальности и представлять темы для разговора, к которому могут примыкать процессы дискуссии и инте­грации, относящиеся к жизненным установкам, ценностным представ­лениям и образам поведения, и в этом смысле они выполняют важные общественные функции. Это относится также к сообщениям о лицах. Публичные личности олицетворяют определенные ценностные пред­ставления и жизненные установки. Поэтому для многих людей они вы­ступают ориентирами в собственных жизненных планах.

2. Применение критерия в конкретной ситуации

Решение Федерального Верховного Суда в основном соответствует данным требованиям. Лишь повышенная потребность в защите отноше­ний родителей и детей не получила необходимую с точки зрения Кон­ституции оценку.

а)        С точки зрения конституционного права не вызывает сомнений статус заявительницы жалобы в качестве видного деятеля современной истории. Следовательно, для публикации ее фотографий не требуется ее согласия (№ 1 абз. 1 § 23 Закона об авторских правах на произведения искусства). Защита личности не нарушается тем, что понятие «современ­ная история» охватывает не только процессы исторического или поли­тического значения, но и определяется интересом общественности в по­лучении информации. Сущность свободы печати и мнения заключается в том, что сама пресса в рамках закона может в соответствии с публици­стическими критериями решать, чего требует общественный интерес, и что в процессе формирования мнений обнаруживается, что является предметом, вызывающим общественный интерес.

Федеральный Верховный Суд не следует также критиковать и за вклю­чение в «сферу современной истории» изображений не только тех людей, которые вызывали интерес общественности в некий момент времени в связи с конкретным историческим событием, но и тех, которые вви­ду своего положения и влияния в принципе, а не в конкретном случае привлекают внимание общественности. Наконец, личные права также не требуют ограничить публикацию фотографий, не требующих согла­сия соответствующего лица, только теми фотографиями, которые изобра­жают лицо при исполнении его функции. Наоборот, ввиду выдающейся функции, выполняемой деятелем, общественный интерес может распро­страняться и на информацию о том, как данное лицо вообще ведет себя на публике, т. е. вне своей функции. Ограничение исторической персо­ны только функцией не учитывало бы общественный интерес в должной мере. Кроме того, оно способствовало бы селективному изображению, которое лишило бы общество возможности провести свою оценку, в ко­торой оно нуждается, когда речь идет о деятеле общественно-полити­ческой жизни ввиду их образцового характера и влияния. Однако часто употребляемое в судебной практике и литературе понятие «значимой фигуры современной истории» не вытекает однозначно ни из закона, ни из Конституции. Если, однако, рассматривать это понятие, как это делает Высший земельный суд и Федеральный Верховный Суд в качестве сокращенного обозначения деятелей, образ которых в обществе находит внимание именно ввиду изображаемого лица, то оно не вызывает кон­ституционно-правовые нарекания до тех пор, пока в конкретном деле присутствует баланс информационного интереса общественности и за­конных интересов изображаемого лица.

б)        Теоретически критерии, разработанные Федеральным Верхов­ным Судом при толковании концепции «правомерного интереса» (абз. 2 § 23 Закона об авторских правах на произведения искусства) не вы­зывают сомнения с точки зрения конституционного права. Согласно обжалуемому решению подлежащая охране частная сфера, которая свойственна и значимым фигурам современной истории, предполага­ет, что лицо удалилось в уединенное место с объективно очевидным намерением остаться в одиночестве, где, будучи уверенным, что оно находится вдали от любопытных глаз, ведет себя так, как не стало бы вести себя на публике. Нарушение § 22, 23 Закона об авторских правах на произведения искусства Федеральный Верховный Суд усматрива­ет в публикации фотографий, снятых в подобной ситуации тайно или обманным способом.

Критерий уединенного места служит, с одной стороны, цели, пресле­дуемой общим правом на защиту прав личности (см. выше цифру II. 1б). Он также не ограничивает чрезмерно свободу печати, поскольку не пол­ностью исключает повседневную и частную жизнь лиц современной ис­тории из объектива, делает ее доступной там, где она происходит пуб­лично. Сомнительно, являются ли иные критерии (поведение конкрет­ного лица и метод получения информации) действительно способными обеспечить защиту частной жизни. Так, например, по фотографии часто не видно, была ли она снята тайно или обманным путем. Однако Феде­ральный Конституционный Суд не должен разрешать данный вопрос, так как Федеральный Верховный Суд уже исключил наличие уединен­ного места относительно оспоренных фотографий.

в) Конституционно-правовые требования, однако, не выполняются тогда, когда оспоренные решения не учитывают то обстоятельство, что позиция защиты личных прав заявительницы жалобы усиливается в ее отношениях с детьми ст. 6 Основного закона.

г) В отношении отдельных изображений, таким образом, можно сде­лать следующие выводы: когда речь идет о фотографиях, на которых за­явительница жалобы запечатлена одна или с другими взрослыми, то ре­шение Федерального Верховного Суда не вызывает нареканий. Во всех случаях заявительница жалобы находится в общественных местах.

Однако те три фотографии, на которых заявительница жалобы запе­чатлена вместе со своими детьми, нуждаются в проверке. В этой части решение Федерального Верховного Суда подлежит отмене и направле­нию на повторное рассмотрение.

Список принятых сокращений

ВЗC – Высший земельный суд

ГГУ – Германское гражданское уложение

ЕКПЧ – Европейская конвенция по правам человека

ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека

ЗТК – Закон о связи

ОЗ – Основной закон

РАЗИ – Закон об изменении и дополнении правовых норм, регулирующих вопросы садоводства от 28 июля 1969 г

РАСП – Закон о защите при расторжении договора и иные нормы, регулирующие вопросы садоводства

РАФ – Леворадикальная террористическая группировка «Фракция Красной Армии»

УПУ – Уголовно-процессуальное уложение

ФЗКС – Федеральный закон о Федеральном Конституционном Суд.