75. BVerfGE 103, 44

75. BVerfGE 103, 44

(Gerichtsfernsehen / Телевидение в суде)

Федеральный Конституционный Суд

– Пресс-служба –

Сообщение для печати № 12/2001 от 24 января 2001 г.

Решение от 24 января 2001 г. –

1 BvR 2623/95, 1 BvR 622/99 –

Конституционная жалоба о судебном телевидении не удовлетворена. Решение на основе устного слушания от 7 ноября 2000 г.

Первый Сенат Федерального Конституционного Суда своим решени­ем от сегодняшнего дня отклонил конституционные жалобы n-tv GmbH & CoKG (заявителя) против запрета телевизионных съемок во время су­дебного разбирательства.

Обстоятельства дела изложены в Сообщении для печати № 13/2000 от 10 октября 2000 г., которое может быть отправлено по запросу.

1. В обосновании своего решения Сенат для начала излагает прин­ципиальные моменты относительно охранительной области ст. 5 абз. 1 Основного закона:

Свобода информации, вытекающая из ст. 5 абз. 1 предл. 1 Основного закона, защищает доступ к общедоступным источникам информации. Она не включает в себя право на раскрытие источника информации. Подобное требование также не вытекает из свободы радиовещания, га­рантируемой ст. 5 абз. 1 предл. 2 Основного закона. Соответствующее уполномоченное на то лицо, напротив, само может решить, хочет ли оно, в каком объеме и при каких условиях сделать информацию или собы­тие общедоступным. Только тогда, когда источник информации являет­ся общедоступным, и только в объеме, определенном уполномоченным лицом, доступ телерадиокомпании подпадает в охранительную область ст. 5 абз. 1 предл. 1 Основного закона.

Если государство устанавливает вид доступа к государственным до­кументам и, тем самым, степень открытости определенного источни­ка информации, то охранительная область свободы информации будет действовать в масштабе, соответствующем такой степени открытости. Если у СМИ есть доступ, предоставленный ему в целях информирования, но с безусловным с правовой точки зрения исключением съемок и распро­странения звуковых и телевизионных записей, то подобное ограничение не представляет собой вторжение в сферу основного права.

Если доступ к источнику информации предоставляется с ограниче­ниями – например, относительно радио- и телевизионных записей, то конституционность нормы, устанавливающей такие ограничения, зависит от того, оправдывается ли подобное ограничение правом, опре­деляющим доступ, без дополнительной оценки согласно ст. 5 абз. 2 Ос­новного закона. Если доступ к источнику информации должен был быть открыт дальше или даже неограниченно, то носитель основного права может оспорить это в суде.

Законодатель в пределах своих полномочий, регламентируя ход су­дебной процедуры, установил публичную доступность судебных разби­рательств. С помощью § 169 Закона о судебной системе он использовал принадлежащее ему право принятия решения таким образом, что общий доступ был открыт лишь для тех, кто хочет следить за судебным разби­рательством в отведенном для этого помещении.

• § 169 предл. 2 Закона о судебной системе соответствует Основно­му закону.

а) Принцип публичности устных слушаний является составной ча­стью принципа правового государства и соответствует общему принци­пу гласности в демократии.

Смысл имеющей длительную традицию гласности в судебных заседа­ниях заключается, с одной стороны, в том, чтобы защитить участников разбирательства от проявлений секретной юстиции путем обществен­ного контроля. Кроме того, позиция народа заключается в том, чтобы существовала возможность узнавать о событиях, происходящих в ходе судебного разбирательства, и контролировать своим присутствием го­сударственную власть, действующую через суды.

б) При организации гласности судопроизводства законодатель дол­жен учитывать ее функцию, а также различные затрагиваемые интере­сы. Процессы проводятся перед общественностью, но не для нее. Право о судоустройстве учитывает противоположные интересы посредством исключения из принципа гласности, которые существуют в качестве об­щих правил или могут быть предусмотрены в рамках конкретного дела.

в) Закон о судебной системе предусматривает присутствие обще­ственности в рамках судебного разбирательства. Возникновение те­левидения побудило законодателя в 60-е годы ограничить обществен­ность так называемой «общественностью в зале» посредством вклю­чения § 169 предл. 2 Закона о судебной системе. Принятие такого решения не являлось конституционной обязанностью законодателя, но было его правом. Цель публичного контроля судебного разбира­тельства, а также доступа к информации, имеющей значение для фор­мирования индивидуального и общественного мнения, может быть достигнута и наличием лишь «общественности в зале». Принцип де­мократии не требует присутствия иной общественности, кроме как присутствующей в зале. Доступ в зал в этом случае открыт для СМИ. Журналисты телерадиокомпаний могут присутствовать на судебном разбирательстве и сообщить о нем. Тем самым закон в достаточной степени учитывает то обстоятельство, что информация сегодня по­ступает к общественности преимущественно посредством СМИ. Су­дебные разбирательства не всегда относятся к тем событиям, которые вызывают большой интерес публики. Интерес общественности, скорее, заключается в кратких сообщениях, составленных для пробуждения общественного внимания.

г) Действующее регулирование запрещает журналистам теле- и радио­вещания лишь изготовление и распространение аудио- и видеозаписей судебного разбирательства. Даже ввиду повысившегося в недавнее время значения телевидения это не приведет к воспрепятствованию передаче информации с помощью телевидения. В этой связи следует также учиты­вать, что наряду с сообщениями корреспондентов возможны и звуковые записи, а также съемки до начала и после окончания разбирательства и во время перерывов.

Следует, конечно же, признать, что телевидение в таком случае ли­шается возможности передать атмосферу аутентичности и чувство со­переживания к происходящему на судебном заседании. Кроме того, нет никаких гарантий, что телевизионные записи привели бы к такому отра­жению судебного заседания, которое бы больше соответствовало действи­тельности. СМИ вправе составлять передачи согласно их собственным интересам и правилам, принятым в соответствующей отрасли. Давление, оказываемое экономической конкуренцией, и стремление привлечь все более сложно привлекаемое внимание зрителей часто приводят к тому, что изображаемые на телевидении события искажаются, например, ко­гда о событии сообщается лишь какая-то скандальная информация или для того, чтобы вызвать сенсацию. Обычная (объективная) подача ин­формации, как правило, непривлекательна. Зачастую деятельность СМИ, таким образом, связана с риском выбора «нужной» информации или же с искажением информации.

д) Ограничение общественности в суде до круга непосредственно присутствующих в зале лиц учитывает вопросы защиты личности и тре­бования справедливого разбирательства, а также установления истины и отправления правосудия. Часто ситуация, в которой обвиняемые и сви­детели находятся перед судом и перед общественностью, эмоционально напряжена. Информация добывается при помощи государственных судов, а в случае необходимости – при помощи принуждения. Если же в такой ситуации производится звуко- и видеозапись, которая после этого исполь­зуется на телевизионной передаче, то это, тем самым, усиливает вторже­ние в право личности. Распространение подобных записей может иметь существенные последствия, не связанные с судебным производством, например, связанные с таким явлением, как «позорный столб», или же негативно влияющие на последующую ресоциализацию (ср. BVerfGE 35, 202, решение в деле Лебах). Кроме того, возможна манипуляция смыслом высказывания посредством монтажа, технической и прочей обработки. Высказывание может быть приведено в контексте других высказываний и использоваться в другом смысловом контексте. Поэтому целью общего запрета на съемки и их распространение является отражение подобных опасностей для права на информационное самоопределение.

Возможность аудио- и видеозаписи исключается в интересах честно­го разбирательства и обеспечения установления объективной истины и отправления правосудия. В присутствии камер и магнитофонов мно­гие люди начинают вести себя иначе. Справедливость разбирательства в отношении обвиняемых или свидетелей ставится под угрозу, в осо­бенности в уголовном процессе, поскольку из-за съемок они могут воз­держаться от изложения интимных, постыдных или нечестных обстоя­тельств, которые важны для установления истины. Присутствие и дея­тельность операторов с камерами может оказать влияние и на внешнее течение разбирательства. Подобные нарушения хода разбирательства можно ограничить посредством организационных мер, но их невозмож­но полностью исключить.

е)        Законодатель не был обязан допустить исключения из строгого запрета съемок для отдельных видов судопроизводства или его частей с учетом того, что опасность для защиты прав личности и проведения слушания может выражаться в разной степени. Риск оказания влияния на определенные части судебного заседания (например, на оглашение решения) является меньшим, чем в случае других частей (допрос свиде­телей). Степень угрозы для права личности различна в уголовном разби­рательстве или в рамках слушания по делу об административном про­изводстве. Несмотря на подобные различия, угрозы существуют во всех видах судопроизводства и на всех его этапах. Кроме того, звуко- и ви­деозапись может усложнить руководство слушанием, если суду придет­ся учитывать чуждые процедуре разбирательства интересы СМИ. Так, устное оглашение приговора непосредственно после слушания в случае его записи может менять свой характер.

Конкретные действия и риски для соответствующего разбиратель­ства трудно предсказуемы; поэтому их сложно предотвратить. Подобные сложности могли побудить законодателя обеспечить максимальную за­щиту судебного слушания от возможных отрицательных воздействий, что, в особенности, касается звуко- и видеозаписей. Это, прежде всего, означает, что он не был обязан переносить уже существующее для Феде­рального Конституционного Суда особое регулирование на другие от­расли судопроизводства.

Законодатель был вправе не создавать исключения для отдельных ка­тегорий дел. Проведение судебного слушания выдвигает существенные требования к суду, и в первую очередь к председателю. Последний должен был бы в каждом случае решать, имеет ли здесь место исключение. Для этого ему необходимо было бы заслушать участников разбирательства, затем провести сложные оценки приемлемости съемок и их воздействия на поведение участников. Более того, такая ситуация могла бы порождать предпосылки для последующих судебных разбирательств. Кроме того, следует исходить из того, что СМИ в особо интересующих их делах будут оказывать давление на суд. Посредством установления запрета без каких- либо исключений и в целях установления истины и отправления право­судия законодатель имел право освободить суды от подобных дополни­тельных нагрузок. Это правило действует даже при согласии участников.

• Судьи Кюлинг и Хоффманн-Рим, а также госпожа судья Хоманн- Деннхардт приложили к настоящему решению особое мнение.

Они в основном разделяют основания решения, но считают, что вви­ду развития системы правовой защиты и СМИ исключительный запрет радио- и телевизионных съемок уже не оправдан.

В более ранние времена общественность, присутствующая зале, была одновременно медиаобщественностью в роли общественности, пред­ставляющей прессу. В современном информационном обществе другие СМИ отчасти взяли на себя роль газет и журналов. Если аудиовизуаль­ные СМИ вправе передавать сообщения только без использования зву- ко- и видеозаписи, то медийная общественность существует уже в огра­ниченном виде. Подобное посягательство государства на права СМИ самим принимать решение о способе своего освещения требует оправ­дания. В решении вполне подходящим образом описываются интере­сы, противостоящие неограниченной медиаобщественности, но не об­основывается, почему они превалируют во всех видах и на всех этапах судопроизводства. Коренные изменения в СМИ, а также опыт судебного телевидения, накопленный за рубежом, должны побудить законодателя задуматься над исключительным запретом и, может быть, допустить для начала пробные проекты. Оправдание исключительного запрета на ра­дио- и телевизионные съемки необоснованно для отрезков администра­тивного судопроизводства, не имеющих влияния на процесс установле­ния истины и отправления правосудия, какими являются, как правило, открытие процедуры и ее окончание посредством оглашения решения. Открытие доступа к определенным отрезкам процедуры для аудиовизу­альных съемок требуется, во всяком случае, не только для нетипичных особых случаев, которые можно и не рассматривать. Ей не противосто­ят и причины практической осуществимости. Правовые дела, в которых присутствует медиаобщественность, слишком важны, чтобы подобным образом ограничивать к ним доступ только по причинам более легкого проведения слушания.

Список принятых сокращений

ВЗC – Высший земельный суд

ГГУ – Германское гражданское уложение

ЕКПЧ – Европейская конвенция по правам человека

ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека

ЗТК – Закон о связи

ОЗ – Основной закон

РАЗИ – Закон об изменении и дополнении правовых норм, регулирующих вопросы садоводства от 28 июля 1969 г

РАСП – Закон о защите при расторжении договора и иные нормы, регулирующие вопросы садоводства

РАФ – Леворадикальная террористическая группировка «Фракция Красной Армии»

УПУ – Уголовно-процессуальное уложение

ФЗКС – Федеральный закон о Федеральном Конституционном Суде