163. BVerfGE34, 269

(Soraya / Сорайя)

Судебная практика гражданских судов, в соответствии с которой в слу­чае существенного нарушения общего права личности можно требовать денежного возмещения также и за нематериальный ущерб, соответству­ет Основному закону.

Решение Первого Сената от 14 февраля 1973 г.

— 1 BvR112/65 —

[…]

ОСНОВАНИЯ

A.

[…]

  1.  В то время как общее право личности быстро утвердилось в су­дебной практике и в литературе, оставался спорным вопрос, можно ли по действующему законодательству в случае нарушения общего права личности требовать денежного возмещения за нематериальный ущерб.
  2.  […] В 1958 г. в решении по так называемому «делу наездника» Феде­ральный Верховный суд впервые присудил справедливое денежное возме­щение за неимущественный ущерб лицу, чье право личности было нару­шено (Собрание решений Федерального Верховного суда по гражданским делам (BGHZ) 26, 349). В обосновании, опиравшемся на решение 1954 г. (Собрание решений Федерального Верховного суда по гражданским делам (BGHZ) 13, 334), указано, что из ст. 1 и 2 Основного закона следует не только правовое требование уважения личности. Из них вытекает необходимость предоставления защиты от ущерба, присущего нарушению. Обязательство возмещения ущерба основывается на аналогичном применении § 847 Гер­манского гражданского уложения.

[…]

Б.

  1.  Входящее в «Аксель-Шпрингер-Концерн» издательство «Ди Вельт» (Die Welt), подавшее жалобу, ранее издавало журнал «Новый еженедель­ник с судебной хроникой» («Das Neue Blatt mit Gerichtswoche») […]. В 1961 и 1962 гг. журнал неоднократно публиковал материалы с фотография­ми о бывшей супруге шаха Ирана принцессе Сорайе Исфандияри-Бах- тиари. На первой странице номера от 29 апреля 1961 г. под заголовком «Сорайя: шах мне больше не писал» был опубликован так называемый специальный репортаж с «эксклюзивным интервью», которое принцесса Сорайя якобы дала журналистке. В нем были приведены высказывания принцессы о ее частной жизни. Интервью было куплено у внештатной сотрудницы «Нового еженедельника» («Das Neue Blatt»). Интервью было вымышленным.

[…]

Земельный суд удовлетворил иск принцессы Сорайи о возмеще­нии ущерба в связи с нарушением ее права личности и обязал заяви­телей в порядке солидарной ответственности выплатить 15000 немец­ких марок. Апелляционная и кассационная жалобы заявителей не были удовлетворены.

[…]

  •  В конституционной жалобе заявители заявили о нарушении абз. 1 ст. 2 в сочетании с абз. 2 и 3 ст. 20, предл. 2 абз. 1 и абз. 2 ст. 5, абз. 2 ст. 103 Основного закона, а также «предусмотрительно» и о нарушении их ос­новных прав, предусмотренных ст. 3, 12, 14 Основного закона. В обосно­вание жалобы было указано следующее:

Применение правовой нормы, согласно которой в случае нарушения общего права личности при определенных обстоятельствах денежное возмещение может быть назначено и за нематериальный ущерб, выходит за рамки конституционного порядка, поскольку эта норма выработана с нарушением принципа разделения властей, установленного в абз. 2 и 3 ст. 20 Основного закона. Поэтому оспариваемые решения недопустимым образом затрагивают свободу действий заявителей. Федеральный Вер­ховный суд назначил денежное возмещение contra legem (вопреки закону), так как это правовое последствие ни прямо, ни по аналогии не вытекает из норм Германского гражданского уложения.

[…]

В.

Конституционная жалоба является необоснованной.

[…]

IV.

  1. Традиционная связанность судьи законом как существенная со­ставная часть принципа разделения властей и, таким образом, правового государства имеет в Основном законе несколько отличную формулиров­ку о том, что правосудие связано «законом и правом» (абз. 3 ст. 20). Та­ким образом, по общему мнению, отвергается узкий позитивизм закона. Эта формула сознательно исходит из того, что закон и право фактически в основном совпадают, но не обязательно и не всегда. Право не идентич­но совокупности писаных законов. Помимо позитивных предписаний государственной власти при определенных обстоятельствах может су­ществовать дополнительное количество норм права, которое находит свой источник в конституционном правопорядке и которое в состоянии действовать по отношению к писаному праву в качестве средства кор­ректировки; найти их и реализовать в своих решениях – задача пра­восудия. Основной закон не обязывает судью применять в конкретном случае законодательные предписания в рамках их возможно букваль­ного значения. Такая позиция требовала бы совершенства позитивно­го государственного правопорядка, то есть такого положения, которое можно представить как принципиальный постулат юридической на­дежности, но которое недостижимо на практике. Деятельность судьи состоит не только в вынесении и провозглашении решений законода­теля. Задача правосудия может, в частности, состоять в том, чтобы вы­явить в акте оценочного, не лишенного волевых элементов рассмотрения и реализовать в своих решениях те ценностные представления, которые присущи конституционному правопорядку, но не сформулированы или недостаточно четко выражены в текстах законов. При этом судья должен воздерживаться от произвола; его решение должно основываться на ра­циональной аргументации. Следует наглядно показать, что писаный за­кон не выполняет свою функцию, которая заключается в справедливом решении определенной правовой проблемы. Поэтому судебное решение закрывает этот пробел в соответствии с критериями здравого смысла и с «признанными общими представлениями общества о справедливо­сти» (BVerfGE 9, 338 [349]).

Эта задача и полномочие судьи на «творческое развитие права» – в любом случае в соответствии с Основным законом – никогда в Ос­новном законе не оспаривалась (см., например, Р. Фишер «Дальнейшее формирование права посредством правосудия», Сводное издание Юри­дического научного общества Карлсруэ, номер100 [1971] (R. Fischer, Die Weiterbildung des Rechts durch die Rechtsprechung, Schriftenreihe der Juristischen Studiengesellschaft Karlsruhe, Heft 100 [1971]), а также Реде- кер, Новый юридический вестник. 1972 (Redeker, NJW 1972), с. 409 и да­лее, также с другими подтверждениями). Верховные суды пользовались этим полномочием с самого начала (см., например, BGHZ 3, 308 [315]; 4, 153 [158]; BAG 1, 279 [280 и далее]). Неоднократно признавал ее и Феде­ральный Конституционный Суд (см., например, BVerfGE3, 225 [243 и да­лее]; 13, 153 [164]; 18, 224 [237 и далее]; 25, 167 [183]). Большие Сенаты Федеральных Верховных судов законодатель сам прямо наделил полно­мочием по «развитию права» (см., например, § 137 Закона о судебной си­стеме). В некоторых областях права, например в трудовом праве, она при­обрела особое значение в связи с отставанием законодательства от хода социального развития.

Вопрос могут вызывать только границы, которые должны быть уста­новлены такому творческому применению права с учетом основывающе­гося на конституционности непреложного принципа связанности дея­тельности правосудия законом. Эти границы невозможно описать одной формулой, которая бы одинаково подходила для всех правовых областей и существующих в них правоотношений.

[…]

Список принятых сокращений

ВЗC – Высший земельный суд

ГГУ – Германское гражданское уложение

ЕКПЧ – Европейская конвенция по правам человека

ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека

ЗТК – Закон о связи

ОЗ – Основной закон

РАЗИ – Закон об изменении и дополнении правовых норм, регулирующих вопросы садоводства от 28 июля 1969 г

РАСП – Закон о защите при расторжении договора и иные нормы, регулирующие вопросы садоводства

РАФ – Леворадикальная террористическая группировка «Фракция Красной Армии»

УПУ – Уголовно-процессуальное уложение

ФЗКС – Федеральный закон о Федеральном Конституционном Суде