63. BVerfGE 105, 279

(Osho / Ошо)

Федеральный Конституционный Суд

– Пресс-служба –

Сообщение для печати № 68/2002 от 30 июля 2002 г.

Решение от 26 июня 2002 г.

— 1 BvR670/91 —

Об информационной деятельности Федерального правительства в религиозно-мировоззренческой сфере

Решением от 26 июня 2002 г. Первый Сенат Федерального Консти­туционного Суда принципиально признал конституционно-правовую допустимость публичной государственной информации о религиозных и мировоззренческих объединениях и указал конституционно-правовые условия подобной информационной деятельности государства, в частно­сти Федерального правительства.

В основе [данного решения] лежит конституционная жалоба не­скольких объединений медитации так называемого Ошо-движения (заявители жалобы). Они требовали в рамках исходного дела в ад­министративных судах от Федеративной Республики Германия воз­держаться от определенных высказываний в адрес движения, одна­ко их требования по существу были оставлены без удовлетворения. Федеральное правительство в период с 1979 по 1984 г. использовало при взаимодействии с Бундестагом и общественностью в отношении движения обозначения «секта», «молодежная секта», «молодежная религия», «психосекта», а также прилагательные «деструктивный» и «псевдорелигиозный», и, кроме того, выдвинуло обвинение, что движение манипулирует своими членами. Это происходило на фоне нарастающей критической публичной полемики с такими объеди­нениями, их внутренней структурой, их приемами обращения с чле­нами и сторонниками и вытекающими отсюда последствиями для семьи и общества. Заявители жалобы опасались, что высказывания Федерального правительства окажут влияние на численность их чле­нов и финансовую поддержку. Первый Сенат частично удовлетворил поданную конституционную жалобу и отменил апелляционное ре­шение Высшего административного суда земли с возвращением дела на новое рассмотрение в той мере, в которой Федеративной Респуб­лике Германия не запрещено использовать прилагательные «деструк­тивный» и «псевдорелигиозный» и высказывать обвинения в манипу­лировании членами [объединений].

В обоснование принятого решения Сенат изложил свою позицию в от­ношении сферы действия основного права на свободу религии и миро­воззрения ст. 4 абз. 1 и 2 Основного закона. В этой связи он также в целом высказал свое мнение касательно конституционно-правовых предпосы­лок и границ информационной деятельности государства, в частности Федерального правительства. В решении приведено следующее:

а) Основное право на свободу религии и мировоззрения по ст. 4 абз. 1 и 2 Основного закона не защищает государство и его органы от публич­ного диспута, в том числе критического, с носителями этого основного права, а также их целями и деятельностью. В данной полемике, однако, должно быть соблюдено требование религиозно-мировоззренческого нейтралитета государства, и в силу этого полемика должна вестись без вмешательства [в вопросы религии]. В подобных публичных дебатах раз­решено использовать обозначения, доходчиво и понятно для адресатов высказываний описывающие в актуальной ситуации предмет полеми­ки. Однако государству запрещено использовать высказывания, диффа­мирующие, дискриминирующие или фальсифицирующие религиозную или мировоззренческую организацию.

б) Федеральное правительство в силу своей функции по управлению го­сударством вправе осуществлять информационную деятельность везде, где оно несет общегосударственную ответственность, которую можно осуще­ствить при помощи информации. К функциям Правительства по управле­нию государством относятся способствование разрешению конфликтов в го­сударстве и обществе посредством своевременной публичной информации, противодействие внезапно возникшим вызовам, быстрая и компетентная реакция на кризисы и озабоченность граждан, а также содействие их осве­домленности (ср. Сообщение для печати № 67/2002 от 30 июля 2002 г. о ре­шении от 26 июня 2002 г. – 1 BvR 558/91 и 1 BvR 1428/91).

Наделение Основным законом Федерального правительства функ­циями по управлению государством предоставляет ему право инфор­мировать общественность в рамках своей информационной деятельно­сти и в тех случаях, когда это может привести к косвенно-фактическим нарушениям основных прав. Норма закона не требует для этого в силу специфики затронутой области выходящее за эти пределы особое пол­номочие законодателя. Невозможно на законодательном уровне осмыс­ленно урегулировать условия подобной информационной деятельности. Предмет и методы информационной деятельности государства столь разнообразны, что они в лучшем случае могли бы быть сформулирова­ны в неопределенных выражениях и общих оговорках. Невозможно, та­ким образом, добиться постоянного повышения измеримости и предска­зуемости деятельности государства, а если и возможно, то лишь таким способом, который не удовлетворял бы потребности информационной деятельности государства. Ввиду неизбежно широкой и неопределенной формулировки полномочия правительства на информационную дея­тельность, предусмотренного в текущем законодательстве, подлинная воля законодателя, по сути, не ограничивалась только прямо установ­ленным полномочием.

Вместе с тем Федеральное правительство при осуществлении сво­ей информационной деятельности обязано соблюдать разграничение полномочий между федерацией и землями. Оно вправе распространять информацию, если освещаемые события обладают надрегиональным характером и работа Федерального правительства по информирова­нию на всей территории Федерации способствует эффективности ре­шения проблем. Подобная информационная деятельность не исключа­ет и не затрудняет информационную деятельность правительств земель и не препятствует выполнению управленческих задач административ­ными органами.

Кроме того, при осуществлении информационной деятельности Фе­деральное правительство обязано соблюдать критерии принципа со­размерности. Высказывания, затрагивающие область охранительного действия ст. 4 абз. 1 и 2 Основного закона, соответственно должны быть, в том числе, соразмерны причине, вызывающей их.

в)        Сенат установил, что, согласно данным критериям, обозначения заявителя жалобы как «секты», «молодежной религии», «молодежной секты» и «психосекты» не вызывают сомнений с позиции конституцион­ного права. Использование данных терминов соответствует требованию государственного нейтралитета в отношении религиозно-мировоззрен­ческих вопросов. Оно уже не затрагивает область охранительного дей­ствия ст. 4 абз. 1 и 2 Основного закона.

Напротив, обозначение в качестве «деструктивной» и «псевдорелиги- озной», а также обвинение в манипулировании не соответствуют консти­туционно-правовым требованиям. Сенат не оспаривает их с точки зрения компетенции Федерального правительства. Информационная деятельность Федерального правительства была реакцией надрегионального характера на процессы общественной жизни, которые в свое время вызывали значи­тельную обеспокоенность общественности, подростков, молодых людей, а также членов их семей. Однако данные высказывания оказались в резуль­тате конституционно-правовой проверки несостоятельными, поскольку, будучи высказываниями, нарушающими требование нейтралитета, они не оправданы с точки зрения принципа соразмерности. Они были пороча­щими в отношении заявителя жалобы. Достаточно весомые, базирующиеся на конкретных фактах основания, которые могли бы оправдать высказыва­ния Федерального правительства, принимая во внимание требование не­вмешательства [в вопросы религии], не были приведены, и наличие тако­вых не усматривается иным образом. Они, в частности, не следуют из ситуа­ции, в которой Федеральное правительство использовало данные оценки.

Список принятых сокращений

ВЗC – Высший земельный суд

ГГУ – Германское гражданское уложение

ЕКПЧ – Европейская конвенция по правам человека

ЕСПЧ – Европейский суд по правам человека

ЗТК – Закон о связи

ОЗ – Основной закон

РАЗИ – Закон об изменении и дополнении правовых норм, регулирующих вопросы садоводства от 28 июля 1969 г

РАСП – Закон о защите при расторжении договора и иные нормы, регулирующие вопросы садоводства

РАФ – Леворадикальная террористическая группировка «Фракция Красной Армии»

УПУ – Уголовно-процессуальное уложение

ФЗКС – Федеральный закон о Федеральном Конституционном Суде